Тревога – самое неустойчивое из положений. Потому что в тревоге нет отношения к происходящему.
Тревожный человек – это человек, «выбитый из седла». Если он наблюдает за страшными событиями с периферии, он может оказаться травмирован как свидетель, а его порывы что-то сделать будут хаотичными метаниями.
Тревога наблюдателя ничему не способствует. Непосредственным участникам событий страх помогает бить, бороться и бежать, тревога наблюдателя – бессмысленное квохтание. Если из тревоги ничего конструктивного не получится, то из сострадания или гнева – может. Сострадающий или злящийся человек – это уже человек окрепший. В сострадании, скорби и злости человеку понятно, что делать. В тревоге – нет.
Именно поэтому в первые мгновения случившегося из тревоги мало что можно посоветовать поделать, а вот после шока — уже да. Все реагируют по-разному и с разной степенью вовлеклись в событие 22 марта. И в первые дни работа с людьми строилась по следующим принципам.
Были те, кого событие эмоционально затронуло и те, для кого осталось в стороне. Сразу повторюсь: нет никаких правильных чувств в ответ на трагедию. Поэтому если вы кого-то осуждаете, чья реакция вам не понятна, лучше дальше не читать.
Тем, кто ощутил, что событие сильно по нему «проехалось», я задавала вопрос: попробуйте описать, как вы реагируете?
Что вы испытываете сейчас? Какое это состояние? Нарастания эмоции или вас словно скосило? Вы реагируете более апатично, вам печально, тяжело, скорбно, сострадательно и хочется просто сидеть, разговаривать, осмыслять?
Или вы реагируете активно, негодуете, разозлены, поражены жестокости? Может, вам хочется действовать, бороться со злом?
Может быть, в вас есть оба этих вектора?
Если вы чувствуете в себе активную реакцию, отреагируйте активно, позвольте своей активности выйти наружу. Поступите деятельно, не довольствуйтесь дум-скроллингом. Пошлите деньги нуждающимся, сдайте кровь, если вы в Москве, сходите к мемориалам, отнесите цветы.
Если пассивно, то помолчите, отмените свои встречи, поставьте свечу за упокой погибших, поговорите с тем, кто дорог, позвоните тому, кому давно не звонили, принесите свои извинения, помиритесь с важным человеком. В такие моменты начинаешь ценить утраченное.
Может быть и так, что событие произошло, но вы не почувствовали особой вовлечённости. Пока остальные вокруг скорбели, вы ощущали, что не сильно затронуты. Вам неловко признаваться, но вы как будто и не ощутили ничего. И может быть, вам даже совестно, что вас не тронуло, и даже проскочила мысль, что вы эгоист, и не чувствуете, пока самих не коснётся.
Штука в том, что на самом деле нормально не переживать, пока не коснётся. Вот что бы было, если всё всех касалось?
Правда в том, что вы не были на том концерте, и слава богу. Позволить себе признаться с облегчением: это не я. И нет смысла с этим спорить: ну, правда, не вы.
Как-то не принято признаваться, что у выжившего помимо прочих чувств к трагедии вообще-то есть чувство облегчения: я жив. И кто сказал, что если бы все вместе всегда ухали в общее в горе, то от этого всем стало лучше?