Внимание: чувства
зачем нам быть эмоциональными
Наше повседневное общение не всегда богато глубиной и подробным описанием своих состояний. С кем-то это неуместно делать, а с кем-то даже опасно. Вертясь как белка в колесе дел, тут не до душевных бесед. Встретились на бегу, дали ответ «нормально» и дальше побежали.
То же характерно для начала терапии. Некоторое время клиент общается с психотерапевтом исключительно из привычной маски. Отвечает сдержанно, лаконично, или стремится произвести впечатление и продемонстрировать лучшие качества. Поэтому на первых порах терапия не только не эффективна, а её ещё попросту нет, терапии этой.
За обменом любезностями всегда следует этап делиться и неприятным.
Правда, неприятное неприятному рознь.
— Как тебе было в этой ситуации?
— Мне было не комфортно...
Ну, лично для меня «некомфортно» — слово-универсал. Это как бы чуть-чуть неудобно, есть некоторая раздражительность, но можно и потерпеть.
А может быть, ты пытаешься так сообщить, что негодуешь?
Тогда где мера переживания, понятная обоим?
То же характерно для начала терапии. Некоторое время клиент общается с психотерапевтом исключительно из привычной маски. Отвечает сдержанно, лаконично, или стремится произвести впечатление и продемонстрировать лучшие качества. Поэтому на первых порах терапия не только не эффективна, а её ещё попросту нет, терапии этой.
За обменом любезностями всегда следует этап делиться и неприятным.
Правда, неприятное неприятному рознь.
— Как тебе было в этой ситуации?
— Мне было не комфортно...
Ну, лично для меня «некомфортно» — слово-универсал. Это как бы чуть-чуть неудобно, есть некоторая раздражительность, но можно и потерпеть.
А может быть, ты пытаешься так сообщить, что негодуешь?
Тогда где мера переживания, понятная обоим?
Чтобы лучше услышать и понять друг друга, нам стоит договориться о терминах.
Для этого потребуется ответить на несколько вопросов:
Что вы чувствуете?
Как это у вас работает?
Кто вы после этого?
Не знаю, каково вести терапию на других языках. Но интуитивно я чувствую: на русском это увлекательно по причине богатства нашей речи.
Для этого потребуется ответить на несколько вопросов:
Что вы чувствуете?
Как это у вас работает?
Кто вы после этого?
Не знаю, каково вести терапию на других языках. Но интуитивно я чувствую: на русском это увлекательно по причине богатства нашей речи.
Зачем называть свои переживания словами. Как это решает проблему?
Используя язык чувств, мы налаживаем связь с собой. Называя своё переживание, мы находим дорогу к своим желаниям, ощущаем свою ценность и лучше понимаем, как стоит поступить в той или иной ситуации.
Речь — главное человеческое преимущество, залог нашего здоровья и работоспособности. Определить своё чувство означает определить своё отношение к событию, а значит, и подобраться ближе к решению.
Используя язык чувств, мы налаживаем связь с собой. Называя своё переживание, мы находим дорогу к своим желаниям, ощущаем свою ценность и лучше понимаем, как стоит поступить в той или иной ситуации.
Речь — главное человеческое преимущество, залог нашего здоровья и работоспособности. Определить своё чувство означает определить своё отношение к событию, а значит, и подобраться ближе к решению.
Что делать, если к одной и той же ситуации много переживаний?
Это означает, что ситуация затронула разные интересы и потребности. Значит, и решение не одно. Так часто бывает. Я даже уверена: так бывает почти всегда.
Но страх встретиться с разными переживаниями, почувствовать запутанность вызывают у клиента желание найти единственно правильное решение у психолога.
Клиенту кажется, что есть правильные и решения и нет, а специалист авторитетной рукой просто отведёт неправильные варианты и подскажет правильные.
Но жизнь — это не сито с крупными дырками. Чаще всего одного единственно верного выхода нет. Печальный факт: это не легко признавать. Радостная новость: зато в ситуациях есть выбор.
Что делать, если я назвал чувство, а ясности нет?
На нас влияют опыт воспитания и наше окружение. Именно они подсказывают нам, что хорошо и что плохо. Вероятно, в вашем окружении были люди, которые говорили, что злиться неправильно или плакать неправильно.
Все чувства да наделены какими-нибудь домыслами. Назвать настоящее чувство означает остановиться, не спешить, позволить себе прожить его и приблизиться к решению.
Но к сожалению, часто мы себе не даём это сделать. Злость у нас ассоциируется с ненавистью, разрушениями и убийствами. Печаль заставляет плакать остальных и отравляет им атмосферу. А радоваться нельзя, потому что сглазишь удачу.
Это означает, что ситуация затронула разные интересы и потребности. Значит, и решение не одно. Так часто бывает. Я даже уверена: так бывает почти всегда.
Но страх встретиться с разными переживаниями, почувствовать запутанность вызывают у клиента желание найти единственно правильное решение у психолога.
Клиенту кажется, что есть правильные и решения и нет, а специалист авторитетной рукой просто отведёт неправильные варианты и подскажет правильные.
Но жизнь — это не сито с крупными дырками. Чаще всего одного единственно верного выхода нет. Печальный факт: это не легко признавать. Радостная новость: зато в ситуациях есть выбор.
Что делать, если я назвал чувство, а ясности нет?
На нас влияют опыт воспитания и наше окружение. Именно они подсказывают нам, что хорошо и что плохо. Вероятно, в вашем окружении были люди, которые говорили, что злиться неправильно или плакать неправильно.
Все чувства да наделены какими-нибудь домыслами. Назвать настоящее чувство означает остановиться, не спешить, позволить себе прожить его и приблизиться к решению.
Но к сожалению, часто мы себе не даём это сделать. Злость у нас ассоциируется с ненавистью, разрушениями и убийствами. Печаль заставляет плакать остальных и отравляет им атмосферу. А радоваться нельзя, потому что сглазишь удачу.
У каждого человека есть запретное чувство и оно отражено в его теле. Именно это чувство с особой тщательностью извлекали из нас наши родители и разные авторитетные люди. Теперь мы всеми силами стараемся его избегать. Это чувство — отражение нашей истории, наших неудач и нашей уязвимости.
В повседневности мы выстраиваем своё общение так, что запретное чувство не видно.
Мы хорошо знаем наших близких, привыкли к их поведению. А они — к нашему.
Родственники подыгрывают нам в сокрытии неприятных и новых для нас переживаний.
Поэтому чем привычнее общение, тем более оно предсказуемо.
А вот ситуации, которые бы обнажали искомое запретное чувство, случаются редко.
Потому мы испытываем желание действительно что-то менять в себе только во время внеплановых событий. Неприятное чувство проявляется в эти кризисные моменты.
Поскольку в прошлом мы не научились проживать запретное чувство, встаёт необходимость найти людей и прожить этот опыт с ними.
Страх может мелькать в глазах, прикрытых поволокой компенсаторной нахальности.
Злость — крыться за удобной приветливостью.
Печаль маскироваться слоем какого-то необъяснимого восторга («вечный позитивчик»).
В каждом человеке это чувство угадывается. Его я и называю: личное запретное чувство.
В повседневности мы выстраиваем своё общение так, что запретное чувство не видно.
Мы хорошо знаем наших близких, привыкли к их поведению. А они — к нашему.
Родственники подыгрывают нам в сокрытии неприятных и новых для нас переживаний.
Поэтому чем привычнее общение, тем более оно предсказуемо.
А вот ситуации, которые бы обнажали искомое запретное чувство, случаются редко.
Потому мы испытываем желание действительно что-то менять в себе только во время внеплановых событий. Неприятное чувство проявляется в эти кризисные моменты.
Поскольку в прошлом мы не научились проживать запретное чувство, встаёт необходимость найти людей и прожить этот опыт с ними.
Страх может мелькать в глазах, прикрытых поволокой компенсаторной нахальности.
Злость — крыться за удобной приветливостью.
Печаль маскироваться слоем какого-то необъяснимого восторга («вечный позитивчик»).
В каждом человеке это чувство угадывается. Его я и называю: личное запретное чувство.
У каждого есть своё запретное чувство
Можно ли неправильно определить чувство?
Можно. Например, назвать отвращение обидой эффекта не даст. Потому что эти чувства сигналят о разных потребностях и требуют разных решений.
Также часто люди часто плачут от злости, растрачивая ценный ресурс, потому что плакать более безопасно, чем возмущаться и доносить свои желания открыто. Это тоже связано с запретами и ожиданиями.
А если проделывать ежедневную внутреннюю работу с честностью, осечки прекратятся. Появится внутренняя устойчивость, и любой поступок станет важной частью опыта.
Можно. Например, назвать отвращение обидой эффекта не даст. Потому что эти чувства сигналят о разных потребностях и требуют разных решений.
Также часто люди часто плачут от злости, растрачивая ценный ресурс, потому что плакать более безопасно, чем возмущаться и доносить свои желания открыто. Это тоже связано с запретами и ожиданиями.
А если проделывать ежедневную внутреннюю работу с честностью, осечки прекратятся. Появится внутренняя устойчивость, и любой поступок станет важной частью опыта.
В терапии мы двигаемся от актуального переживания сейчас к пониманию шаблонности принимаемых решений. Когда понимаем, чего по-настоящему хотим, ищем и новые пути достижения желаемого:
Когда появляется возможность продвинуться шире и дальше знакомых привычек, начинаешь ценить опыт терапии и переносить его на другие ситуации в жизни. Это интересно — рисовать новые маршрутные карты и брать их для покорения собственных вершин.
