Депрессия
как героизм самоугнетения приводит к тому,
что такую жизнь жить нельзя
что такую жизнь жить нельзя
Раньше я думала, что депрессия — это вагон непролитых слёз. Почему слёзы не льются? Потому что их обладатель не даёт себе плакать. Он хочет казаться сильным и выносливым.
Для облегчения состояния обладателя нужно разжалобить, разрешить ему печаль.
Ну, а доверие и спокойная обстановка помогут клиенту расслабиться.
Для облегчения состояния обладателя нужно разжалобить, разрешить ему печаль.
Ну, а доверие и спокойная обстановка помогут клиенту расслабиться.
Прошло время. Постепенно мне стало ясно, что депрессия — не печаль.
Или что печаль, но не только... Что депрессия — это состояние, не чувство.
Что работать с человеком в депрессии — как работать с тремя тревожными.
Ощущать себя рядом с депрессивным клиентом словно быть двигателем паровоза.
Что трудотерапия депрессивному…поможет.
Что каждый из нас хотя бы раз был в состоянии близком к депрессии.
Что у психотерапии с депрессией много общего.
Или что печаль, но не только... Что депрессия — это состояние, не чувство.
Что работать с человеком в депрессии — как работать с тремя тревожными.
Ощущать себя рядом с депрессивным клиентом словно быть двигателем паровоза.
Что трудотерапия депрессивному…поможет.
Что каждый из нас хотя бы раз был в состоянии близком к депрессии.
Что у психотерапии с депрессией много общего.
Начало депрессии. Подавление отвращения. Зачинщиком депрессии часто становится ситуация, кризис или тупик в жизни обратившегося.
Впервые человек сталкивается с чем-то, что переживает как неприемлемое. Происходит ситуация из ряда вон: предательство, обман или уход значимых людей. Иногда это ситуация ограничения, правовой эпизод или конфликтная ситуация на работе. Часто депрессию провоцирует кризис в стране.
В сложившейся ситуации воля и активность подавлены. Человек находится в замешательстве. Он не может себе ни объяснить случившееся, ни противостоять ему. Событие вызывает сложные переживания внутри: произошедшее ощущается как неприемлемое, недопустимое или враждебное. И совершенно нормально, что реагируя на случившееся, ему хочется не вовлекаться, а по возможности отодвинуться.
Но, может быть, сразу отодвинуться нельзя, или это окажется слабым поступком. Поэтому вместо того, чтобы уйти или покинуть «вредное место», человек продолжает терпеть и постепенно сживается и с местом, и обстоятельствами.
Гнетущее ощущение в груди похоже на плиту. Реакция отвращения (тошнота, отчуждение или брезгливость) сдерживается и подавляется. Импульс покинуть место событий нещадно гасится.
Рассуждать об альтернативах со стороны бессмысленно. Важно то, что находясь внутри ситуации, сам человек их не видит. Он ощущает тупик и бессилие.
Может, ему кажется, что действуй он активнее, ситуация только усугубится, станет ещё хуже. Может быть, он рассчитывает переждать непростое время.
Может быть, эта ситуация для него — меньшее из зол.
Для депрессии характерно длительное игнорирование отвращения и недооценка серьёзности последствий. Попытка свыкнуться с неприемлемым приводит к внутриличностному конфликту. С одной стороны, происходит явно что-то не то. Жизнь-как она-есть теперь не вписывается в рамки нормальной.
С другой стороны, человек де-прессирует. Он прессует отвращение, а на подавление тратит кучу энергии. Мрачные впечатления понемногу переносятся на всю жизнь в целом, и весь мир начинает казаться унылым и враждебным.
Депрессия возникает не в ответ на бездействие, а наоборот, в ответ на активное делание — подавление внутри себя огромного количества энергии.
Впервые человек сталкивается с чем-то, что переживает как неприемлемое. Происходит ситуация из ряда вон: предательство, обман или уход значимых людей. Иногда это ситуация ограничения, правовой эпизод или конфликтная ситуация на работе. Часто депрессию провоцирует кризис в стране.
В сложившейся ситуации воля и активность подавлены. Человек находится в замешательстве. Он не может себе ни объяснить случившееся, ни противостоять ему. Событие вызывает сложные переживания внутри: произошедшее ощущается как неприемлемое, недопустимое или враждебное. И совершенно нормально, что реагируя на случившееся, ему хочется не вовлекаться, а по возможности отодвинуться.
Но, может быть, сразу отодвинуться нельзя, или это окажется слабым поступком. Поэтому вместо того, чтобы уйти или покинуть «вредное место», человек продолжает терпеть и постепенно сживается и с местом, и обстоятельствами.
Гнетущее ощущение в груди похоже на плиту. Реакция отвращения (тошнота, отчуждение или брезгливость) сдерживается и подавляется. Импульс покинуть место событий нещадно гасится.
Рассуждать об альтернативах со стороны бессмысленно. Важно то, что находясь внутри ситуации, сам человек их не видит. Он ощущает тупик и бессилие.
Может, ему кажется, что действуй он активнее, ситуация только усугубится, станет ещё хуже. Может быть, он рассчитывает переждать непростое время.
Может быть, эта ситуация для него — меньшее из зол.
Для депрессии характерно длительное игнорирование отвращения и недооценка серьёзности последствий. Попытка свыкнуться с неприемлемым приводит к внутриличностному конфликту. С одной стороны, происходит явно что-то не то. Жизнь-как она-есть теперь не вписывается в рамки нормальной.
С другой стороны, человек де-прессирует. Он прессует отвращение, а на подавление тратит кучу энергии. Мрачные впечатления понемногу переносятся на всю жизнь в целом, и весь мир начинает казаться унылым и враждебным.
Депрессия возникает не в ответ на бездействие, а наоборот, в ответ на активное делание — подавление внутри себя огромного количества энергии.
Раз отвращение не отвращает, то и границы не работают. Границы придают личности ощущение ценности, уважения и достоинства. Когда человек остаётся в токсичной для себя среде и сдерживает протест, границы страдают. Подавляя отвращение, обладатель сносит свои границы сам, открывая двери для проникновения в жизнь новой порции неприемлемого.
Он ослабляет себя, становится уязвимее в конфликтных ситуациях. Ему труднее отстаивать себя, проблемы накапливаются. Человек пропускает моменты, когда нужно себя защитить. Возникает ощущение, что его сглазили, ведь события сыпятся на голову чередом.
Отвращение — базовое переживание, оно формируется раньше всех и регулирует личность, как и голод. Вся жизнь — это смена процессов «хочу» и «буду», поглощения и выделения. Мы выбираем вещи, места, людей, впечатления. Мы держимся подальше от того, что нас разрушает.
При депрессии эти циклы сбиты. Вместо протеста страдающий терпит «отравленную еду»: информацию, чужое отношение. Подавленное отвращение оказывается источником самоугнетения.
Спустя месяцы тренировок, отвращение перестаёт ощущаться.
Вместе с отвращением перестают ощущаться и остальные чувства. Они становятся блёклыми, впечатления стираются. Исчезают грани между приемлемым и неприемлемым, приятным и неприятным, желаемым и вредным.
Он ослабляет себя, становится уязвимее в конфликтных ситуациях. Ему труднее отстаивать себя, проблемы накапливаются. Человек пропускает моменты, когда нужно себя защитить. Возникает ощущение, что его сглазили, ведь события сыпятся на голову чередом.
Отвращение — базовое переживание, оно формируется раньше всех и регулирует личность, как и голод. Вся жизнь — это смена процессов «хочу» и «буду», поглощения и выделения. Мы выбираем вещи, места, людей, впечатления. Мы держимся подальше от того, что нас разрушает.
При депрессии эти циклы сбиты. Вместо протеста страдающий терпит «отравленную еду»: информацию, чужое отношение. Подавленное отвращение оказывается источником самоугнетения.
Спустя месяцы тренировок, отвращение перестаёт ощущаться.
Вместе с отвращением перестают ощущаться и остальные чувства. Они становятся блёклыми, впечатления стираются. Исчезают грани между приемлемым и неприемлемым, приятным и неприятным, желаемым и вредным.
Усугубление процесса. «Великий инквизитор». От клиента в депрессии нередко можно услышать, что управлять чувствами — хорошо и здОрово.
Владеть информацией как миром, решать проблемы эффективно, думать, прежде чем делать, тратить меньше-получать больше, пресловутые 80/20 — всё это умные принципы, господство «рацио» над эмоциями в мире информации. Информационный фон только подпитывает контроль.
Для развития депрессии просто необходимо, чтобы человек был интеллектуально развитым. Интеллектуальная развитость часто идёт бок о бок с желанием всем управлять и всё структурировать. Чтобы выработать механизм подавления, нужно прежде додуматься до того, что контролировать себя — хорошо. Грубо говоря, у глупых депрессии не бывает.
Депрессия углубляется не вопреки, а благодаря мощной рационализаторской работе.
Если человек считает, что его спонтанные реакции бессмысленны, «они ничего не меняют», нужно «стать сильнее», «сделаться хозяином своей судьбы», «управлять своей жизнью», «не идти на поводу у минутных чувств», он скорее окажется в депрессии, чем другой, привыкший выражать чувства по ситуации.
Постепенно происходит «бетонирование» любых спонтанных порывов, формируется поведенческий паттерн сдерживания. Оно начинает идти впереди любой реакции. Именно оно включается первым, без разбора: переживает ли человек внутри себя сильный гнев или сильное удовольствие. Бетонируются любые чувства, не важно, хороши они или плохи. При этом сохраняется иллюзия, что человек управляет своим состоянием и может прервать его в любой момент. На самом деле он обманывает себя сам, считая, что контроль избавит от сильных страданий. Контроль и есть самое большое страдание.
В диагностике депрессии всегда есть метка на жизненном пути. Биография делится на периоды, на «до» и «после» депрессии. Обратившийся воспринимает себя до и после случившегося.
Итак, депрессия — это сдерживание отвращения, самопринуждение терпеть невыгодную ситуацию с одновременным контролем любых спонтанных реакций.
Теперь становится понятно, почему депрессия сложнее печали.
Владеть информацией как миром, решать проблемы эффективно, думать, прежде чем делать, тратить меньше-получать больше, пресловутые 80/20 — всё это умные принципы, господство «рацио» над эмоциями в мире информации. Информационный фон только подпитывает контроль.
Для развития депрессии просто необходимо, чтобы человек был интеллектуально развитым. Интеллектуальная развитость часто идёт бок о бок с желанием всем управлять и всё структурировать. Чтобы выработать механизм подавления, нужно прежде додуматься до того, что контролировать себя — хорошо. Грубо говоря, у глупых депрессии не бывает.
Депрессия углубляется не вопреки, а благодаря мощной рационализаторской работе.
Если человек считает, что его спонтанные реакции бессмысленны, «они ничего не меняют», нужно «стать сильнее», «сделаться хозяином своей судьбы», «управлять своей жизнью», «не идти на поводу у минутных чувств», он скорее окажется в депрессии, чем другой, привыкший выражать чувства по ситуации.
Постепенно происходит «бетонирование» любых спонтанных порывов, формируется поведенческий паттерн сдерживания. Оно начинает идти впереди любой реакции. Именно оно включается первым, без разбора: переживает ли человек внутри себя сильный гнев или сильное удовольствие. Бетонируются любые чувства, не важно, хороши они или плохи. При этом сохраняется иллюзия, что человек управляет своим состоянием и может прервать его в любой момент. На самом деле он обманывает себя сам, считая, что контроль избавит от сильных страданий. Контроль и есть самое большое страдание.
В диагностике депрессии всегда есть метка на жизненном пути. Биография делится на периоды, на «до» и «после» депрессии. Обратившийся воспринимает себя до и после случившегося.
Итак, депрессия — это сдерживание отвращения, самопринуждение терпеть невыгодную ситуацию с одновременным контролем любых спонтанных реакций.
Теперь становится понятно, почему депрессия сложнее печали.
У глупых людей депрессии не бывает
Нет поддержки — идеальный шторм. Чтобы диагностировать депрессию, необходимо находиться в угнетённом состоянии достаточно долго. Пара недель в пассивном режиме не считается. И нередко момент, когда стоит озаботиться, упущен.
Депрессия внешне не заметна и не угрожает социуму. Социуму угрожают шумные. Выглядеть одиноким и погружённым в себя, находясь среди людей — норма современности.
Человек в депрессии оказывается без поддержки, или вокруг него собираются такие же мастера по подавлению. Для депрессии идеальна ситуация, где окружающие тоже сдерживаются, никто не называет вещи своими именами, господствует страх выглядеть недовольным, выглядеть некрасиво. Депрессия расцветает в обществе, где собираются праведники.
Человек чувствует себя заброшенным, никому нет до него дела. В семьях депрессивных клиентов родители оказываются скупы на эмоции, привыкшие решать проблемы простым способом: не получилось — просто иди дальше. Нельзя посокрушаться о былом, сокрушаться неэффективно.
Депрессия внешне не заметна и не угрожает социуму. Социуму угрожают шумные. Выглядеть одиноким и погружённым в себя, находясь среди людей — норма современности.
Человек в депрессии оказывается без поддержки, или вокруг него собираются такие же мастера по подавлению. Для депрессии идеальна ситуация, где окружающие тоже сдерживаются, никто не называет вещи своими именами, господствует страх выглядеть недовольным, выглядеть некрасиво. Депрессия расцветает в обществе, где собираются праведники.
Человек чувствует себя заброшенным, никому нет до него дела. В семьях депрессивных клиентов родители оказываются скупы на эмоции, привыкшие решать проблемы простым способом: не получилось — просто иди дальше. Нельзя посокрушаться о былом, сокрушаться неэффективно.
Стоит сказать и о появлении вторичной выгоды депрессии: нередко человек игнорирует своё отвращение, чтобы получить расположение того, ради кого он его подавляет. Депрессия — это рациональное объяснение драмы и неустроенности.
Как часто бывает, в сложный для человека период рядом не оказывается значимого другого, кто бы мог способствовать разрушению вредного паттерна. В ситуации, где отвращение сначала подавлялось, затем закрепилось, а человеку никто не помог, сложились условия для «идеального шторма», т.е. депрессии.
Депрессивный, увязая в состоянии, перестаёт замечать рядом кого-то, кто бы конфронтировал с этой привычкой. Депрессия ширится до масштабов масонской ложи. Единомышленники-контролёры усиливают друг друга в организациях, коллективах, разделяя бешеный темп, работу без выходных и бессодержательный «залипательный» досуг.
Выглядит такая контора внешне бодро, но подводит, когда необходимо сплотиться и действовать сообща. Депрессия, она одиночит.
Как часто бывает, в сложный для человека период рядом не оказывается значимого другого, кто бы мог способствовать разрушению вредного паттерна. В ситуации, где отвращение сначала подавлялось, затем закрепилось, а человеку никто не помог, сложились условия для «идеального шторма», т.е. депрессии.
Депрессивный, увязая в состоянии, перестаёт замечать рядом кого-то, кто бы конфронтировал с этой привычкой. Депрессия ширится до масштабов масонской ложи. Единомышленники-контролёры усиливают друг друга в организациях, коллективах, разделяя бешеный темп, работу без выходных и бессодержательный «залипательный» досуг.
Выглядит такая контора внешне бодро, но подводит, когда необходимо сплотиться и действовать сообща. Депрессия, она одиночит.
Депрессия расцветает в обществе, где собираются праведники
Нечто и ничто. Для укрепления депрессии остаётся немного: дополнительные трудности. Депрессия усугубляется зависимостями, финансовыми трудностями, непрозрачной субординацией на работе. Сочетание ситуаций делает выход из состояния своими силами почти безнадёжным.
Ярким показателем депрессии выступает самокритика обратившегося с первых же слов о себе. Клиент нередко начнёт диалог с психологом с негативной оценки своих действий, с перечисления, чего он не сделал, с неудачных попыток выйти из состояния. Это не удивительно: вместе с подавлением отвращения клиент утратил чувство уважения к себе и достоинства.
У депрессивных клиентов яркое самоуничижение, выраженная самокритика и низкая самооценка.
Ярким показателем депрессии выступает самокритика обратившегося с первых же слов о себе. Клиент нередко начнёт диалог с психологом с негативной оценки своих действий, с перечисления, чего он не сделал, с неудачных попыток выйти из состояния. Это не удивительно: вместе с подавлением отвращения клиент утратил чувство уважения к себе и достоинства.
У депрессивных клиентов яркое самоуничижение, выраженная самокритика и низкая самооценка.
Резюме. Напомню, что вначале возникает паттерн подавления отвращения. Чем дольше и настойчивее человек подавляет, тем сложнее ему организовывать это давление на себя.
Для этого психике требуются дополнительные ресурсы. Нужна мощная аргументация для подавления. И человек их находит, убеждая себя, что это временно, или что это испытание такое.
Человек не решает ситуацию, запустившую процесс. Наоборот, он принимается объяснять себе, что привыкнуть можно ко всему, здесь есть здравый смысл, что если он немного потерпит, то ситуация изменится, что он переждёт / переломит и т.д.
К паттерну подавления присоединяется фактор величия и могущества. Возникает иллюзия управления чувствами, а значит, и своей жизнью. Депрессивный — это воин подавления чувств, герой самоугнетения. Усиливающий фактор депрессии — дефицит здоровой привязанности. Окружающая ситуация усугубляет депрессию, других сторон жизни клиент не замечает.
Осознание себя неэффективным, а также воспоминание, что когда-то он был другим, приводит к тому, что самооценка понижается, возникает чувство никчемности и униженности.
Для этого психике требуются дополнительные ресурсы. Нужна мощная аргументация для подавления. И человек их находит, убеждая себя, что это временно, или что это испытание такое.
Человек не решает ситуацию, запустившую процесс. Наоборот, он принимается объяснять себе, что привыкнуть можно ко всему, здесь есть здравый смысл, что если он немного потерпит, то ситуация изменится, что он переждёт / переломит и т.д.
К паттерну подавления присоединяется фактор величия и могущества. Возникает иллюзия управления чувствами, а значит, и своей жизнью. Депрессивный — это воин подавления чувств, герой самоугнетения. Усиливающий фактор депрессии — дефицит здоровой привязанности. Окружающая ситуация усугубляет депрессию, других сторон жизни клиент не замечает.
Осознание себя неэффективным, а также воспоминание, что когда-то он был другим, приводит к тому, что самооценка понижается, возникает чувство никчемности и униженности.
Другие публикации о депрессии:
- Депрессия — это не быстро. https://vk.cc/cJh1ZU
- Под прессом. https://vk.cc/cJh25q
- Из больницы к психологу. Когда таблетки не помогли. https://vk.cc/cJh29Q
- Депрессивные не лицемерят. https://vk.cc/cJh2d3
- Сопротивление. https://vk.cc/cJh2fC